Глава 6. Как Викрам Адитья домой вернулся

Девяносто месяцев
Глава шестая

6. КАК ВИКРАМ АДИТЬЯ ДОМОЙ ВЕРНУЛСЯ

Викрам Адитья, царь царей индийских, однажды в раю побывал.

Там было тепло и тихо. Птицы не кричали, деревья не шелестели, и только голос Божий иногда нарушал безмолвие. Бог сидел на огненном троне, огромный и неподвижный, осеняя весь рай своим благоуханием. Викрам глядел на Бога, и наполнялся его силой, и не нужно было ему ни еды, ни питья, ни развлечений.

Имя своё Викрам забыл, о прошлом не вспоминал, о будущем не думал, о настоящем не заботился. Ясно и просто было всё. И хорошо.

Рай был окружён тёмными водами. Днём по ним приплывали толпы небожителей, поклонялись Богу и приносили дары. Ночью над ними летали демоны и пытались проникнуть в рай. Викрам защищал от них рай и Бога; но Бог всякий раз говорил ему: "Шанти, шанти, Бадхирита! Твой Бог не нуждается в защите". Говорил не словами, но смыслами, и не снаружи, а как бы изнутри - и Викрам успокаивался.

Сохранять покой - вот и всё, что от него требовалось в раю. Но не так это было просто. Отвлекали запахи. В райском безмолвии они звучали громче грома и не всегда были умиротворяющими. Иные запахи волновали кровь, иные нагоняли тоску; а были и такие, от которых закипала бешеная ярость - и тогда в груди рождался боевой клич, а тело само собой срывалось в атаку.

Несдержанность его, в конце концов, и погубила. Погнавшись однажды за зловонными чертями, он подбежал слишком близко к тёмным водам. Черти увлекли его на свой корабль и похитили из рая. Сражаясь с ними, он получил такой удар, от которого потерял сознание -

а когда очнулся, не увидел уже ни рая, ни тёмных вод, ни чертей. Лежал он на плоту посреди реки Кшипры, на берегу виднелся город Уджайн, голова гудела, рёбра болели, а вокруг толпились обезьяны.

Викрам поднялся - обезьяны на берег попрыгали. На плоту остались двое: ВинАяк и Бетал.

ВинАяк к отцу подбежал, в ноги поклонился, обнял. И зарыдал от счастья. Следом за ним Бетал подошёл.

- Намасте, махарадж! - сказал. - Узнаёшь ли ты меня?

- Конечно, узнаю, Бетал. Но почему ты об этом спрашиваешь?

- Опасаюсь я тебя немножко, вот и уточняю. В прошлый раз ты меня не узнал и за бок укусил.

- Я? Тебя? Укусил? - удивился Викрам. - А ты ничего не перепутал, Бетал?

Бетал показал ему свой бок:

- Вот, смотри. Твоя отметина. Чуть не загрыз меня, о бык среди собак!

Викрам пригляделся и возразил, не вполне уверенно:

- Но, по-моему, это следы от собачьих зубов…

- Так о том я тебе и толкую, царь царей индийских. На острове ты собакой был - неужели не помнишь?

- Сказки рассказываешь, Бетал? Ничего такого не помню.

- А что ты помнишь?

Викрам задумался.

- Что-то странное помню, как во сне это было. Вроде бы учитель мой вернулся, и сидел в костре, а я у него посвящение получал. А потом он превратился в собаку… И дальше ничего, вся ночь из памяти выпала. Даже не уверен я теперь, что учитель на самом деле был…

Бетал ухмыльнулся:

- Вся ночь, говоришь? Нет, Викрамушка: целых пятьдесят суток ты на острове пробыл!

Викрам уставился на Бетала удивлённо и недоверчиво, затем по сторонам осмотрелся. И точно: ушёл он зимой, а сейчас уже весна на исходе!

- Пятьдесят суток… - повторил он ошарашено. - И кто же всё это время страной управлял?

- Сказал бы тебе, да не поверишь. Но ты не волнуйся, с Индией всё в порядке.

- И всё-таки: кто же? Мой старший сын?

- Твой старший брат.

- Баратхари? Не может быть!

- Я же сказал: не поверишь. Пойдём во дворец, сам всё увидишь.

Плот причалил, Викрам на берег сошёл. Бросил прощальный взгляд на островок - и увидел, что огонь там уже погас! И даже не дымит, как будто его и вовсе не было.

- А костёр там на самом деле был? - спросил он Бетала. - Или это только мне померещилось?

- Я его видел, - Бетал ответил. - И ВинАяк видел. И все жители и гости Уджайна тоже видели. Значит, костёр на самом деле был - или как ты считаешь?

- А мой учитель? Он там тоже был?

- Да, уж был. Насилу мы его оттуда выгнали. Ты ещё не понял, Викрам Адитья, кто он такой на самом деле?

Викрам вздохнул:

- Устал я слушать всякий вздор о моём учителе. Не пересказывай его, Бетал, не то перестанешь быть моим другом.

- Не буду пересказывать, - Бетал заверил. - Скажу только о том, что видел, слышал и лично перенёс. Из тебя он собаку сделал, над братом твоим издевался, а меня чуть в речке не утопил! И ещё он заявлял, что даст Индии нового царя, лучшего, чем Викрам Адитья. Стоит ли доверять ему после этого?

Викрам пожал плечами:

- Ты его неправильно понял, Бетал. Скорее всего, учитель намекал, что, по завершении садханы, я вернусь на трон обновлённым и улучшенным.

- Хорошо, пусть так. Но меня-то он в реку загнал для чего? Думаешь, для омовения?

- Возможно. А может быть, хотел помочь тебе сменить это тело на что-нибудь более пристойное.

Бетал почесал в затылке:

- Эх, Викрам, Викрам… Сколько лет прошло, а ты ничуть не изменился. Ладно же, с этой минуты про твоего учителя ни слова. Пусть тебе о нём твой брат расскажет.

И пошли они во дворец. Баратхари встретил Викрама без лишних сантиментов, как будто только вчера с ним расстался. Отчитал за легкомыслие и легковерие, вкратце сообщил о том, что случилось на острове, и - более пространно - о политических делах за истекший период. И о Бхайравананде всю правду поведал: какой этот джоги, на самом деле, недобрый, своекорыстный, распущенный и в злодеяниях закосневший. Викрам его почтительно выслушал и ни разу не возразил; но по лицу его было видно, что ни в чём он с братом не согласен.

На этом Баратхари с ним простился - но в лес не ушёл, хотя очень хотел. Стал невидимым и остался во дворце, чтобы за Викрамом пронаблюдать. И очень кстати он это сделал!

Весь день пребывал Викрам Адитья в меланхолии и задумчивости. А вечером поднялся на ту самую крышу, с которой всё началось, и долго глядел на тёмный островок посреди реки. Затем велел позвать к себе старших сыновей, и сказал им:

- Вот что, дети мои. Может статься, что вскоре придётся мне надолго покинуть Уджайн. По такому случаю хочу я, Вардан, короновать тебя в ближайший благоприятный день; а тебя, Манодж, назначить казначеем…

Но договорить не успел: раздался у него внутри строгий голос Баратхари:

- Ты что же это, братец, задумал?

А следом за голосом и сам Баратхари на крыше появился. И сказал царевичам:

- Ступайте, племяннички, мне с вашим отцом поговорить надо.

Царевичи дисциплинированно удалились. Баратхари проводил их взглядом и обратился к Викраму с такими словами:

- И куда это ты собрался, Викрам Адитья? Впрочем, не трудись отвечать - я слышу, о чём ты думаешь. Ты полагаешь, что обязан отслужить Бхайравананде девяносто месяцев - не так ли?

- А разве не так? - возразил Викрам. - Я ведь обещал ему это, в ясном уме и по собственной воле. Как же я могу нарушить своё обещание?

Баратхари усмехнулся:

- Ум непросветлённого не бывает ясен, а воля непросветлённого не бывает его собственной. Бхайравананда подчинил нашу волю - и мы оба повторили то, что он нам внушил. Он мошенник, братец, он нас одурачил; но теперь, когда его обман раскрыт, мы вправе отказаться от своих обещаний. Никто не обязан платить мошеннику.

- Предок наш, Юдхиштхира, так не считал, - возразил Викрам. - Когда он проиграл мошеннику Шакуни, он не стал оспаривать свой проигрыш, хотя и знал, что игра велась нечестно. Он заплатил сполна, и всем Пандавам пришлось удалиться в изгнание - но в странствиях они обрели оружие, которое принесло им победу на Курукшетре. Ты полагаешь, что пример сына Дхармы недостоин подражания?

- Я полагаю, Викрам, что тебе надо поменьше слушать о деяниях предков и побольше думать о собственном долге. Ты имеешь обязательства передо мной, перед своей семьёй и перед всей Индией - и ты намерен пренебречь ими ради обещания, данного в ранней юности какому-то бродячему фокуснику! Не безумие ли это, братец?

- Прошу тебя, Баратхари, не называй моего учителя фокусником. По-моему, ты сам имел возможность убедиться в его несравненном могуществе. Что же касается моих обязательств перед семьёй и страной… ну, не могу же я исполнять их бесконечно. У меня уже есть морщины, седины и внуки - а значит, я имею полное право оставить мирские дела и устремить свои помыслы к Богу. С радостью вручу я бразды правления Вардану, а затем пойду выполнять обещание, которое я дал своему гуру.

Баратхари пристально взглянул Викраму в глаза. Тот не отвёл взор, и они долго мерились взглядами, не говоря ни слова. Наконец Баратхари сдался: моргнул, щёлкнул пальцами и сказал:

- Пожалуй, ты прав, Викрам Адитья: обещание должно быть исполнено. Но что именно ты обещал своему учителю?

Викрам непонимающе на него уставился:

- Какому учителю? Что обещал? О чём ты, брат?

- Так, ни о чём. А правда ли, что ты хочешь в ближайшее время короновать Вардана?

- Кто тебе такое сказал? И в мыслях у меня этого не было. Вардан ещё слишком молод, горяч и немилосерден. Знаешь ли ты, что в ту ночь, когда я пропал, он едва не затопил Уджайн? Если ему дать полную власть - он, пожалуй, и всю Индию затопит… э нет! постой!

Викрам потёр виски, провёл ладонью по лицу и потряс головой, как будто пытаясь вправить мозги на место. И промолвил:

- Удивительное дело! Я откуда-то знаю, что Вардан хотел затопить город - но никак не могу вспомнить, кто мне об этом сказал. Я смутно чувствую, что я кому-то что-то должен - но я никак не могу вспомнить, кому и что именно. Не ты ли, братец, покопался сейчас в моей памяти?

Баратхари улыбнулся:

- Да, мне пришлось это сделать. Вразумить тебя иным способом было невозможно.

- Но это же нечестно! - возмутился Викрам.

- Твой так называемый гуру проделывал с тобой то же самое. Если он поступал честно - значит, и я поступил честно. Не так ли, Викрам Адитья?

Викрам смутился и не знал, что ответить.

- Рано или поздно, - продолжил Баратхари, глядя Викраму в глаза, - этот злодей появится снова и напомнит тебе о том, что ты сейчас забыл. Отвечай ему так и только так: "Мой старший брат, Баратхари, не позволяет мне покидать Уджайн". И не забудь оградить свой разум Ганапати-мантрой. Иначе он снова влезет в твою память и перекроит её по-своему. Понял ли ты меня, Викрам?

- Понял.

- Это не может не радовать. И напоследок спрошу тебя ещё кое о чём. Помнишь ли ты мантру, которую дал тебе этот джоги?

- Помню.

- А знаешь ли ты, что это за мантра и как её применять?

- Нет. Он ничего мне не объяснял.

- Знай же, что эта мантра называется Камарупа, или "Желанное Тело". О действии Камарупы сложена такая шлока:

"Созерцая это, станешь этим,
Уничтожив это, станешь собой."

"Созерцая это" означает, что при произнесении мантры следует удерживать внимание на образе, который ты намереваешься принять.

"Станешь этим" означает, что созерцающий превращается в точное подобие созерцаемого, не только телесно, но и духовно.

"Уничтожив это" означает разрушение новообретенного тела либо потерю сознания.

"Станешь собой" означает возвращение в свой исходный облик, не только телесное, но и духовное.

Следует добавить, что новое тело исчезает самопроизвольно, как только превращённый услышит имя, которое носил до превращения. А посему, практикуя Камарупу, позаботься о том, чтобы рядом с тобой был помощник, который в условленное время назовёт тебя по имени и прекратит действие мантры.

Таково наставление, которым должна предваряться передача Камарупа-мантры. Повтори его, Викрам Адитья.

И Викрам, к великому своему удивлению, повторил всё, что сказал Баратхари. Слово в слово

- Теперь ты знаешь всё, что должен знать, - подытожил Баратхари. - На этом я с тобой прощаюсь. Если возникнут вопросы - позови меня мысленно; но не тревожь без нужды.

Сказав это, он сделался невидимым и улетел в Ближние Пещеры. А Викрам спустился на женскую половину и там, в объятиях своих жён, окончательно забыл про девяносто месяцев. И снова погрузился в привычные царские дела, и думал, что его приключения на этом кончились.

Но приключения думали иначе.

Музыка: Электрипноз, Калче, В.Дунаев (он же Офис), Угрэс, Терра дель Соль.
Текст читал Дмитрий Гайдук.
Конец шестой главы.
Продолжение следует.